Мера хаоса - Страница 66

И небо, и море, и все вокруг было равномерно серым. Поднявшийся с утра северо-западный ветер нагнал туч, к полудню из них посыпался мелкий и холодный дождик.

Если бы не ритуал, никто из пассажиров и носа не высунул бы на палубу, но сейчас тут было тесно, как на рынке. Видимый по левую сторону берег время от времени затягивало туманом, но даже когда он не пропадал из виду, зрелище уходящих в глубь суши пологих холмов, покрытых редкой травой, не вызывало ничего, кроме уныния. Хорст стоял у самого борта и смотрел, как в установленную возле мачты здоровенную бадью ведрами таскают забортную воду. За пыхтящими и мокрыми от пота оруженосцами бдительно следил брат Тегер. Ни командор, ни маг на палубе пока не появлялись.

— Пожалуй, хватит, — решил горбоносый редар, — брат Калти, сообщите командору, что можно начинать.

Звон колокольчиков донесся снизу, за ним раздалось пение. Первым на палубу ступил ре Вальф, поверх орденских одежд наряженный в белый балахон с разрезами по бокам. Он, как и всякий редар Ордена, имел право совершать церковные ритуалы.

За командором шествовал Родрик в рубахе и подштанниках. Лицо Дурного Мага было чрезвычайно серьезным, и только в глазах посверкивали смешинки. Ясно было, что происходящее его веселит, но портить чужую игру он не собирался.

— Да славится Творец-Порядок во веки веков! — Вслед за отцом Калти затянули послушники. Поскольку большинство из них вступили в Орден недавно, хор получился нестройный и временами напоминал овечье блеяние. — Да оградит нас от Хаоса, дарует жизнь…

Расположившийся около Хорста Авти презрительно фыркнул.

— Уж лучше бы я на дудке сыграл, — заметил он. — А то от этого пения повеситься охота!

Брат Тегер, услышавший реплику шута, покосился на него неодобрительно, но тот ответил невинной улыбкой.

Обряд шел своим чередом. Родрика заставили раздеться догола, и по рукам мага тут же побежала дрожь, а нос посинел. В бадью он залезал с видом мученика.

— Упорядочат мужика, — хихикнул Авти, — и заодно простудой наградят!

— Тихо ты, — укоризненно сказал Хорст, — все благолепие нарушаешь своими шуточками!

— Нет большего удовольствия, чем нарушать благолепие, — отозвался шут, но все же замолк.

Трясущегося в ледяной воде Родрика заставили выслушать длиннющее обращение к Творцу-Порядку. Читающий его ре Вальф размахивал церемониальным кубом размером с кулак и ни разу не сбился. Память у командора была не хуже, чем у настоящего служителя, которому положено знать наизусть все Писание — Книгу Предписаний, Книгу Изречений, Книгу Пророчеств и Книгу Молитв.

Хор вновь взялся за дело, заставив Авти сморщиться. Ре Вальф коснулся Кубом лба Дурного Мага, после чего торжественно объявил:

— Ныне же упорядочено дитя Творца-Порядка именем Родрик! Иди и не сей беспорядка!

Маг резво выбрался из воды и принялся вытираться, а процессия воинов Ордена под звон колокольчиков двинулась назад, к люку.

— Уф, все, — проговорил Авти с облегчением, — если бы не пение это да непогода мерзкая, то все могло мне даже понравиться.

— Я думал, тебе только пьянки и мордобой нравятся, — поддел Хорст.

Шут помрачнел. О вчерашних похождениях в кабаке напоминали здоровенный синяк и жуткий пивной перегар, от которого шарахались даже видавшие виды матросы.

— Ну, и это тоже, — Авти сделал вид, что смущен. — Спущусь я лучше вниз, чего здесь на ветру околевать.

Шут ушел. На палубе остались только занятые своим делом моряки, торопливо одевающийся Родрик, да Хорст. Он сам не знал, чего именно ждет и почему не прячется от дождя и пронизывающего ветра. Маг, заметив, что за ним наблюдают, вымученно улыбнулся.

— Ну что, — сказал он, застегивая кафтан, — можно считать, что заново родился!

— А этот обряд… — Хорст замялся, — он не может повредить вашей способности творить чары?

— Не может. — Маг подошел и оперся на фальшборт. — Сила Порядка и магия — вещи совершенно разные, они никогда не пересекаются и не могут задеть друг друга. Вот смотри.

Фигура его поплыла и как-то резко исказилась. Хорст ошеломленно моргнул — на том месте, где только что стоял человек, сидела крупная хищная птица. Оперение ее было черно-белым, когти на сильных лапах оставляли на досках палубы длинные царапины, а круглые желтые глаза смотрели с безмолвной яростью. Хорст растерянно моргнул. Ястреб недовольно заклекотал, взмахнул крыльями и ринулся вверх. Хорст отшатнулся, но перед ним вновь стоял толстый, устало улыбающийся человек с прилипшими к черепу светлыми волосами.

— И все маги могут… эээ… так превращаться?

— Каждый — только в одно животное, — Родрик кивнул в сторону Хорста, — вот твой… хозяин становится рысью, как легко можно понять из его знака.

— А у вас тоже, — задавать этот вопрос было нелегко, но не задать его значило испытывать постоянные сомнения, — тоже есть слуги? Ну, те, кто носит такой же амулет, как и я.

— Есть, — кивнул Родрик и разжал кулак. В только что пустой ладони появилась серебряная ястребиная голова.

— Значит, все разговоры о том, что вы хотите отличаться от других, жить не как прочие маги — пустая болтовня? — Хорст ощутил горечь. После знакомства у него появилось ощущение, что судьба свела его с таким магом, который способен хоть чем-то ему помочь. Сейчас он испытывал сокрушительное разочарование. — Вы точно так же используете рабов, как и прочие? И после этого осмеливаетесь говорить что-то о собственной непохожести?

— Не совсем так, — Родрик устало вздохнул. — Маг не может не иметь… эээ… слуг, проводников своей воли, игровых фигур. А все потому, что он не может не участвовать в играх.