Мера хаоса - Страница 38

— Да уж, — шут подобрал дудку, дунул в нее, выдав резкий дребезжащий звук, — давно тебе пора понять, что ты этого мага больше никогда не увидишь.

— Ну нет, — Хорст сам удивился тому упорству, которое прозвучало в его словах, — пусть меня будут лупить каждый день, я найду способ добраться до Вестарона и плюнуть в морду одному тамошнему обитателю!

— Смотри, — Авти сунул дудку в мешок, — коли есть охота биться головой о стену — дело твое.

— Мое, — Хорст решительно кивнул, — и с сегодняшнего дня я больше не буду притворяться твоим учеником. Сколько ты меня кормил? В конце концов я сам могу зарабатывать!

Шут не сказал ничего, только засопел.

Дорога выглядела так, точно ее построили вчера. Или неделю назад. Прямоугольные блоки из серого камня примыкали друг к другу так плотно, что в щели не могла протиснуться даже трава, а лежали настолько ровно, что телега со стоящим на ней полным ведром воды проехала бы, не разлив ни капли.

— Ух ты! — сказал Хорст. — Это кто такое сотворил? Маги, что ли?

— Какие маги? — Авти пренебрежительно хмыкнул. — Им до дорог дела нет. Это построили во времена Первой Империи, еще при Фендаме-Основателе.

Приятели были в пути уже третий день. Вчера шли по обычным лесным дорогам, размокшим от постоянных дождей, а вот сегодня выбрались на широкий мощеный тракт, ведущий с юга на север.

— При том самом, который построил Стену и изгнал тварей Хаоса с Полуострова?

— При нем, — согласился шут, подумал и добавил: — Или его сыне… Но все одно это случилось жутко давно, четыреста лет назад.

Дорога была пустынной и тихой, небо на юге закрывали темные тучи, там грохотало, вспыхивали зарницы.

— Нынешняя империя — жалкий огрызок тогдашней, — пробормотал Авти, глядя на открывшийся по левую руку холм, на вершине которого виднелись какие-то развалины. Судя по раскатившимся в стороны каменным блокам, каждый из которых был размером с телегу, некогда там высилось нечто колоссальное. — Она занимала весь Полуостров. Холиасты тогда сидели в горах, не смея высунуть носа, а «морские люди» еще не вылезли из глубин…

— У нас так и говорят, — налетевший ветер едва не сорвал с Хорста плащ, — век Фендама — счастливое, золотое время, когда поля родили лучше, а редары не грабили любого, оказавшегося в их владениях.

Тучи наползали со стремительностью атакующей конницы. Солнце потонуло в их косматой глубине, над головами приятелей тяжко загрохотало, молния заставила их зажмуриться, и тут же грянул ливень.

— Трахни меня Хаос, если я не отдам все золотые времена за постоялый двор! — прокричал Авти, перекрывая шум падающей воды.

Попытка спрятаться под деревом ни к чему не привела — дождевые струи прошивали крону, как стрелы — холстину. Смекнув, что в любом случае они промокнут насквозь, приятели побрели дальше. Постоялый двор замаячил в тот момент, когда дождь почти закончился, а на юге разверзлась быстро расширяющаяся полоска синего неба.

— Вовремя, нечего сказать, — хлюпая носом, проговорил Авти.

— Лучше поздно, чем никогда, — отозвался Хорст.

Навстречу выскочила мохнатая собака цвета лежалого снега и зашлась в басовитом лае. Шут изловчился, чтобы отвесить псине хорошего пинка, но та ловко увернулась.

— Вот зараза! — выругался Авти.

Двор оказался загроможден телегами. У длинной коновязи, снабженной навесом, хрупали овсом лошади. Парнишка, чистящий одну из них, посмотрел на путников с удивлением.

— Чего уставился? — зло пробурчал шут. — Пялься лучше на конские задницы!

Только зайдя в теплое помещение, Хорст ощутил, насколько долго он пробыл в промозглой сырости. Где-то в глубине тела поселилась неприятная дрожь, а руки и ноги остыли как ледышки.

Хозяин, с торчащими седыми волосами и бородавкой на носу, подозрительно покосился на вошедших бродяг. Хорст его вполне понимал — оба мокрые, точно утки, и со следами недавних побоев на лицах. Мало того, что нагадят, так еще и украдут что-нибудь.

— Чего надо? — спросил он недовольно. — Милостыню не подаем!

— А мы и не просим! — шут надулся, точно заметивший соперника петух. — Я — знаменитый фигляр Авти Болван, а мой приятель — сапожник, так что если у кого…

— У нас и так достаточно весело, слава Владыке-Порядку, — прервал его хозяин, — и сапоги у всех целы! Так что платите вперед или прова…

— Почему? — В новом голосе, прозвучавшем негромко, слышалась такая властность, что хозяин немедленно заткнулся, а нос его побагровел. — У меня сапог прохудился. Эй, сапожник, сколько возьмешь за работу?

— Нужно посмотреть, господин, — ответил Хорст, вглядываясь в человека, сидящего за одним из столов. Его могучую фигуру обтягивал кафтан из черного с золотом бархата, а необъятную талию силился обвить красный широкий кушак.

Судя по всему, в разговор вступил купец, причем из очень богатых. На этот занюханный постоялый двор его занесло разве что из-за дождя.

— Иди и смотри, — купец поманил пальцем, и один из сидящих за соседним столом людей в одежде слуги юркнул под стол, — сейчас его снимут. А ты, паяц, повесели меня… Понравится — награжу, нет — прикажу выпороть…

— Как будет угодно господину, — кивнул Авти.

В руках Хорста, усевшегося на лавку рядом с купцом, оказался высокий сапог из хорошо выделанной кожи, украшенный рядом металлических пуговиц и подбитый ягнячьим мехом. Подошва у носа чуть отодралась, образовав небольшую дырочку.

— Пустяковая работа, господин, — сказал Хорст, — стоит не больше малой сотни…